«300» хорош, пожалуй, своей прямолинейностью: он именно то, чем кажется — клип на основе комикса, для клипа непомерно протяженный на 117 минут. И создатели соответствующие, где каждый в своем репертуаре — Зак Снайдер, клипмейкер, рекламщик и любитель ромеровских хорроров; Фрэнк Миллер — переваривший исторические хроники до графической новеллы так, как желалось субъективно ему. Их детище ныне живет и процветает. 

ОБРАЗЫ. По меркам сегодняшнего менталитета — бардак в гей-баре. По истории — такими полуголыми атлетами спартанцы и жили. То, что их враги страдают извращенным уродством, вытекает не из фашистской идеологии, а из комиксовой подноготной, где внешнее характреризует внутреннее. 

КОМИКС. Суть графических новелл напоминает суть сценарной раскадровки: в каждом кадре максимум информативности, плакатность, и в результате — наглядная схема. Все упрощено до предела. Фильм3D по комиксам — это тоже своего рода схема, если следовать графике в угоду только графике, а не изобразительности кино3D и тем более драматургии. Как в театре пьесу могут повторять слово в слово, так Снайдер повторяет Миллера из картинки в картинку, допуская вольности в коммуникационной структуре: чуть больше у Снайдера говорят, но как правило, говорильня на пять секунд, и сложена из революционных лозунгов. В остальном, «300» смотрятся в драматургическом плане костями, на которые так и не наросло мясо, жизненно важное для органики и здоровой экологии. Беспрецедентная одномерность потрясает своим размахом. 

СМЫСЛ одномерности в овеществлении и наглядности высказывания «кто к нам с мечом придет, от меча и погибнет». Соответственно, Снайдер по Миллеру снимает исступление, остервенение и «упоение» рубильни, мясорубки, фарша: подробно о том, как копье входит-выходит, что становится с головой при ее столкновении с холодным оружием, про свалку ближнего боя, когда жестокость на жестокость и стенка на стенку. Сиречь, главное действующее лицо — ярость во всех ее проявлениях: ярость холодная, ярость презрительная, ярость воинствующая, ярость распоясанная. И рассказывается об этом в технике рапида, замедления, чтобы успели рассмотреть, но без выразительной индивидуальности и без углубления в психологию. Есть толпа, стадо, а стадный инстинкт именно такой, каким показан, без драмы и трагедии, почти в мусульманской традиции «священной войны». 

С одной стороны, комиксовый подход требует однозначности в определении доброго-злого, и из него вырастает почти парфенонский барельеф в стилистике битвы гигантов с чудищами. С другой стороны, историческая база вещает голосом диктора программы новостей, из чего следует, что «добрые» добрыми совсем не были. Вот тут наступает противоречие графических зарисовок с правдой жизни. Плохо становится даже не из-за гомеровского тона в закадровой трансляции, а от того, что конфликт подложки с инсценировкой разрастается чем дальше, тем сильней. Надо было отказаться или от комикса, или затоптать историю так, чтобы и не вспоминать о ней. 

КАРТИНКА полностью соответственна иконографическим принципам, исповедуемым графическим жанром. Войско трехсот выложено в ритме изокефалии, (равноголовия), чтобы их живописное единство равнялось душевному: мол, по «росту построены» не потому, что не умны, а потому, что так надо для целостности восприятия. Персидский Ксеркс похож на лысого кришноита и трансвестита не потому, что Ксеркс был таким, а потому, что он олицетворяет зло, а у зла тысячи лиц и в комиксах оно выглядит нетривиально. Бог лжи выделен размером так же, как выделяют центральное действующее лицо на иконах или в египетской классике, дабы подчеркнуть значительность персоналии. Но в итоге весь монументализм и статуарность живых памятников истончается до уровня коридорных фотообоев из-за несерьезности в принципе. 

КИНО. Это не кино в привычном понимании, а форменное безобразие: «300» вообще разрушает вековые традиции фильмостроения, дорисовывая и выкрашивая пленку по образу и подобию техногена. Факт проработки на компьютере «первой волны» — «Небесного капитана», миллеровского же  «Города грехов», и завершающего триаду «300» , на данный момент не хорош и не плох. Это ново, и нужно изобретать свежий термин для обозначения полуанимационных лент, с другими оценочными категориями. Если подобное производство не поставить на поток, все в порядке для будущего кинематографа. Но, с другой стороны, у людей нет чувства меры, и свести фильм к полной иллюзии ничего не стоит: останется не отображение выдуманной действительности, а имитация имитации. 

АССОЦИАЦИИ. То, что вышло из симбиоза «ролик — комикс» даже не симулятор, не восторг игромана, а командная игра3D, где ясно, за кого надо болеть, и приблизительно знаешь, чем кончится. Но азарт остается. Учитывая неутомимость «автора» за кадром, иногда чувствуешь себя в кабинете химии на просмотре научного диафильма, когда преподаватель поясняет суть реакции двух элементов. Здесь один элемент — противостояние в Фермопилах, второй — противостояние коррупции. Глаза уж точно не разбегутся. Однако, художественным произведением все это точно не называется — это наглядное моделирование на языке понятных образов: воин-освободитель с ребенком на руках, мракобесы-священники, больные проказой, софт-порно ради короткого зрительского отдохновения «затишья перед боем». Заключительная куча-мала навеяна Миллеру психоделическими полотнами Питера Брейгеля, почитавшего многофигурность превыше всего. 

АКТЕРЫ. Их набирали из «Чип энд Дейловских» зондер-команд, чтобы вручную не заморачиваться «кубиками» на животе? Не знаю, но смотрится симпатично: стандарты мужской красоты остаются неизменными, сколько эти стандарты не руби в сечах. Что касается Джерарда Батлера — он не умеет играть, он умеет петь. Но спеть ему не довелось, так что осталась одна кровожадность по всему лицу, и звериный рык вместо связной речи. Выясняется, что в заявленной плоскости и фактура может сыграть роль. И все равно, лучше сходить в Пушкинский музей, в тот греческий зал, о котором еще Райкин шутил в своей миниатюре: там есть скульптурные герои в натуральную величину, если они в слепках, а не в копиях.

ИТОГ. Про героизм и безумство храбрых можно петь принципиально разные песни: например, слагать пеплумы вроде «Гладиатора» или анализ вроде «Александра» . А можно развлекаться снайдеровскими «300»  — неотехнологичными и ярко-попсовыми. Просто нужно не являться иранцем, и иметь чувство3D юмора, чтобы не обидеться на мегавыраженную абстракцию новотекущих голливудских проектов.